Апрель оказался богатым на проведение военно-морских учений – китайских в Тайваньском проливе, совместных американо-филиппинских, а также внезапной проверки Тихоокеанского флота РФ. Китай наращивает своё экономическое и политическое влияние, что не может устраивать США. Тихий океан – место, где пересекаются и сталкиваются интересы великих держав. Станет ли он ареной их противостояния и подойдёт ли конфликт к восточным рубежам России – разбирался «Октагон.Восток».
В первой декаде апреля глава администрации Тайваня Цай Инвэнь совершила турне по Соединённым Штатам и провела знаковую встречу со спикером палаты представителей конгресса США. Ожидаемым ответом стало проведение Китаем с 8 по 10 апреля в Тайваньском проливе военных учений «Объединённый острый меч», которые позволили проверить возможности китайских войск по нанесению высокоточных ударов и блокаде Тайваня. На протяжении трёх суток КНР ежедневно отправляла десятки военных самолётов и кораблей через срединную линию Тайваньского пролива, которую обе стороны в течение десятилетий стараются не пересекать.
В ответ на это 10 апреля эсминец с управляемыми ракетами USS Milius провёл в Южно-Китайском море вблизи островов Спратли операцию «по обеспечению свободы судоходства», пройдя через воды, на которые претендует Пекин. А 11 апреля начались совместные манёвры Штатов и Филиппин: учения Balikatan являются ежегодными, однако Balikatan-2023 уже стали крупнейшими в истории совместными учениями Вашингтона и Манилы – участие в них приняли более 17,6 тысячи военнослужащих, что почти вдвое превышает прошлогодний показатель.
И 14 апреля уже Россия объявила о внезапной проверке готовности Тихоокеанского флота, к которой также были привлечены части Воздушно-космических сил РФ. Всего было задействовано более 25 тысяч военнослужащих, 167 боевых кораблей и судов обеспечения, в том числе 12 подводных лодок, 89 самолётов и вертолётов. В связи с этим Япония заявила РФ протест: учения охватывают акваторию Южных Курил, российский суверенитет над которыми оспаривает Токио.
Все эти военно-морские учения в первую очередь являются демонстрацией силы и готовности защищать свои интересы в Тихом океане – возможно, ключевом морском пространстве современности.
Пожалуй, не вызывает больших сомнений тот факт, что Китай сегодня является восходящей державой, не только задающей тон в мировой экономике, но и всё более активно участвующей в сфере глобального управления и международной безопасности. Совсем недавно Пекин успешно выступил в роли посредника в налаживании отношений между Саудовской Аравией и Ираном – неплохой показатель готовности КНР примерить на себя роль глобальной координирующей силы.
При этом есть Соединённые Штаты – действующий гегемон, держава статус-кво. Гегемон поощряет страны, играющие по «правилам», сформулированным в Вашингтоне. В своё время американцы направили значительные инвестиции в Страну восходящего солнца, открыли свой практически бездонный потребительский рынок для японских товаров, а также способствовали тому, чтобы другие американские партнёры не ставили заградительных барьеров на их продукцию. Это было очень важно для того, чтобы «японское экономическое чудо» стало возможным, ведь для успеха экспортно ориентированной экономики нужно главное – доступ на зарубежные рынки.
Конечно же, Вашингтон не делал таких значительных шагов навстречу Токио просто так.
Взамен Штаты получили в лице Японии свой «непотопляемый авианосец», готовый поддерживать позицию Америки по многим международным вопросам. Фактически долгие годы действовала модель «Хотите иметь доступ к американскому рынку, инвестициям, технологиям? Тогда включайтесь в патрон-клиентские отношения с нами».
США совершенно не по нраву видеть не то что реального конкурента, но даже гипотетического. Ведь если КНР достигнет позиций в Азии, аналогичных тем, которые Соединённые Штаты занимают в Новом Свете, китайское влияние в других уголках земного шара не заставит себя ждать.
Для американского истеблишмента абсолютно неприемлемо, если «правила» международной торговли или глобального управления будет составлять кто-то иной.
А Китай уже сегодня активно действует в Африке, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке, реализуя многочисленные инфраструктурные проекты.
И Поднебесная действительно близка к статусу гегемона в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Согласно последним оценкам МВФ, номинальный ВВП Китая больше ВВП Японии в четыре с лишним раза. В военном отношении также мало кто из соседей может сравниться с КНР с её новыми авианосцами, модернизированными сухопутными войсками, наличием ядерного оружия. Аналогичная ситуация сложилась и в области технологий: согласно данным Всемирной организации интеллектуальной собственности, Китай уже несколько лет является лидером по числу поданных международных патентных заявок.
Пекин не может чувствовать себя столь же спокойно, как Вашингтон в Западном полушарии, и свободно реализовывать планы в других регионах мира, «не отвлекаясь на проблемы на своём заднем дворе», ведь практически на всех близлежащих к Китаю морях имеются военные базы США. Американские базы в Японии, Южной Корее, на Филиппинах и в Таиланде проецируют давление на Пекин в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях.
Вторым кольцом давления на Китай, потенциально ограничивающим доступ китайского флота на широкие просторы Тихого океана, являются базы США в Австралии, Новой Зеландии и на острове Гуам. Всё это служит практическим воплощением Стратегии цепи островов – концепции стратегического сдерживания на море, впервые разработанной американским госсекретарём Джоном Фостером Даллесом ещё в начале 1950-х годов. В рамках современных вариантов трактовки этой стратегии можно встретить и упоминание Курильских островов.
Появляется дилемма: Китаю для дальнейшего «движения вверх» весьма желательно минимизировать влияние Вашингтона в АТР, в идеале – отодвинуть США за «цепь островов». Это позволит Пекину реализовать свой экономический и геополитический потенциал в полную силу. С другой стороны, Соединённые Штаты не могут этого допустить, так как региональное доминирование Пекина может означать начало конца для американского лидерства во всём мире.
Предположениям о том, что АТР и Восточная Азия «созрели для конфликта», уже не один десяток лет. Проблемных точек в регионе действительно много. Тут и целый сонм территориальных споров, и незалеченные раны колониализма и Второй мировой войны, особенно по вопросам действий японских вооружённых сил. Стоит хотя бы вспомнить «Отряд 731», который проводил опыты на живых людях, или такое явление в оккупированных японцами странах, как «женщины для комфорта».
Всё это накладывается на борьбу КНР и США за глобальное лидерство. Поляризация нарастает, малым и средним странам региона всё чаще приходится делать однозначный выбор – следовать за Вашингтоном или Пекином.
Тихий океан является тем пространством, где соприкасаются интересы и сферы влияния Соединённых Штатов и Китая.
И если сейчас можно говорить об «играх мускулами», то нет никаких гарантий, что напряжение не перерастёт в настоящий конфликт.
Госсекретарь США Энтони Блинкен считает, что КНР способна атаковать Тайвань к 2027 году. А последствия конфликта вокруг этого острова могут быть гораздо более губительными для мировой экономики, нежели текущий кризис на Украине.
Некоторые европейские политики, в частности президент Франции Эммануэль Макрон, пытаются дистанцироваться от американо-китайского противостояния в Тайваньском проливе. Макрон после своего недавнего визита в Китай заявил, что Европа не должна втягиваться в противостояние США и КНР из-за Тайваня и подстраиваться под «американский ритм».
В итоге все понимают, что ситуация становится всё более напряжённой. И найти выход из ловушки Фукидида пока не получается.
Автор – кандидат политических наук, доцент Дальневосточного федерального университета и эксперт по альянсам в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
27 июля 2022